ГЛАВА 6
Ночной тёплый дождик лениво стучал редкими каплями по крыше собачьей будки.
Сирота протянул руку в дальний угол конуры и пересчитал наощупь мелкие камешки. Их было девять. Столько дней он находится на цепи.
«Если к этому добавить еще месяц и неделю? Тогда получится?»,- он задумался, - «Получится слишком много! Девять дней прошло, как я написал письмо своему начальнику отдела. Он должен уже получить его. Что он предпримет? Какие шаги?»,- Сирота задумался и встряхнул головой.
«Конечно, произошедшее сегодня событие вселяет оптимизм на будущее, но обольщаться, всё же, не стоит»
Сегодня, впервые, с момента своего пленения, он поел горячей пищи.
Казалось, Сирота до сих пор ощущает вкус лепёшки, запечённой с толчёным мясом и свежей зеленью.
Так вкусно, эти лепёшки умели готовить только на Кавказе.
«Кажется, они называются чуду»,- подумал Сирота, посмотрев из конуры на своего охранника, сидящего под навесом.
Тот, видимо, борясь со сном, протёр глаза руками и, посмотрев в сторону объекта своей ответственности, медленно встал. Пройдя через двор, и дойдя до цепи, он резко дёрнул за неё, чем причинил Сироте сильную боль. Услышав невольный вскрик, охранник, ретировавшись на своё место, удовлетворённо уселся на стул и, поёрзав на нём, выбрал позу поудобнее.
Сегодняшний день отличался от всех предыдущих, проведённых здесь. Сирота почувствовал к себе повышенное внимание. Всё началось с того, что в средине дня, во время беседы во дворе женщины с охранником, у того зазвонил мобильный телефон. Было заметно, как мужчина напрягся во время разговора, бросая, при этом, настороженные взгляды на Сироту. Закончив разговор, он, что-то сказав женщине, подошёл к своему пленнику и внимательно осмотрел цепь. Успокоившись, уходя, охранник не забыл, больно пнуть Сироту своим тяжёлым ботинком.
«Наверное, что-то случилось. Но, что? Начальник получил моё письмо и начал действовать?»,- пронеслось в голове Сергея. «В любом случае, я никак не могу повлиять не происходящие события. Остаётся только ждать».
А женщину, так редко появляющуюся во дворе, в этот день словно подменили. Сирота наблюдал, как она, напевая, бесцельно бродила по двору, и неоднократно заводила оживлённый разговор с охранником.
«Выйдя в очередной раз из дома с миской в руках, она громко спросила мужчину: «Дядя Рустам, а как звали собаку, что жила у нас во дворе, когда я была совсем маленькой?»
Слово «маленькой» было произнесено как-то иначе, чем остальные. Видимо, женщина хотела, что бы на него обратили внимание.
«Ах, Акбар!»,- услышав ответ, она продолжила,- «Как я могла забыть?! Конечно Акбар!».
Подходя к Сироте, она бросила ему сухарь: «Акбар! На, возьми!»
Сухарь попал Сироте в грудь и упал под ноги.
«Акбар, взять! Голос!»,- теперь сухарь попал по лицу.
Раздался громкий смех охранника. Сирота взглянул на женщину.
«Она стоит между мной и охранником на одной линии. Почему? Так делают для того, что бы один из нас не видел другого. Или видел, но не всё»,- в голове вихрем пронеслись наставления, полученные им в разведке много лет назад.
И снова: «Акбар!».
Сирота, почувствовав умоляющую ноту в тоне женщины, посмотрел ей в глаза.
«Взять!», - воскликнула женщина.
Сирота поймал то, что ему бросили. Это уже был не сухарь, а свежеиспечённое чуду. От неё исходил мясной запах. Словно голодный, давно не кормленый пёс, Сирота, почти не разжёвывая, буквально проглотил то, что ему милостиво бросили.
А женщина, видя, что её поняли, ещё трижды кидала ему лепёшки. Перед каждым броском, она громко кричала: «Акбар!», или,- «Взять!»,- и звонко смеялась, когда Сирота, будто учёная собака, ловко ловил брошенное ему подаяние.
«Ловко у тебя получается! Ты уже приучила этого пса!»,- раздался голос охранника, и женщина, поправив сухари, горкой лежащие в миске, направилась к дому.
«На сегодня хватит!»,- раздался её голос на полпути.
Остаток дня прошёл без злоключений, если не считать ещё пару тяжёлых пинков, полученных Сиротой от своего надзирателя. Просто так. Ни за что. Видно он получал от этого удовольствие.
Наступал вечер. Здесь на Кавказе, ночь наступает быстро. Это Сирота помнил ещё с армии. Стоит солнцу зайти за гору и ночь вступала в свои права.
Человек, стороживший Сироту, повернулся к раскрытому окну дома и что-то прокричал на своем языке. Сирота до сих пор не мог понять, на каком языке разговаривают люди, насильно удерживающие его.
На голос охранника, из дома вышла женщина и подала ему поднос с едой. Перекинувшись парой фраз, она ушла в дом, а мужчина, удобнее расположившись на стуле, принялся за еду, часто запивая её напитком из графина. Закончив ужинать, он посмотрел на остатки еды, перевёл взгляд на своего пленника и, подумав, поставил поднос на землю.
«Видимо, решил, что мне довольно»,- подумал Сирота, внимательно наблюдая за ним.
ГЛАВА 7
По всему было видно, что полночь давно минула. Ненавязчивый дождик закончился, и из-за небольшой тучки вышла большая луна, осветив двор своим бледным светом.
Дверь дома распахнулась и в её проёме показалась женщина. Подойдя к охраннику, она о чём-то спросила его. Хотя расстояние до них было не более пятнадцати метров, Сирота не мог хорошо расслышать слова женщины. А та, не получив ответ на свой вопрос, похлопала ночного сторожа по нагрудным карманам рубашки и скрылась в доме.
«Она либо положила в его карман какую-то вещь, либо, наоборот, взяла что-то оттуда»,- догадался Сирота, всё ещё, находясь в собачьей будке, не желая из неё вылизать.
«Зачем тревожить чуткий сон надзирателя звоном своей цепи? Чтобы получить очередной пинок?». А то,
что охранник заснул, не было никаких сомнений. Длительное время он находился в одной неудобной позе.
Из дома вновь вышла женщина, держа в руках две сумки. Даже, не потрудившись захлопнуть входную дверь, она торопливо направилась к Сироте.
А тот, как домашний, любящий свою хозяйку преданный пёс, торопливо, слегка позванивая цепью, вылез из будки ей навстречу.
Подойдя, женщина бросила сумки на землю.
«В одной все твои вещи, а в другой, самое необходимое, что может тебе понадобиться в ближайшие дни. Карта, фонарь, бинокль, немного еды. Надень эти сапоги. В горах они пригодятся». При этих словах, она скинула, висевшие на её шее, сапоги.
«С той стороны дома»,- указав направление рукой, женщина продолжила, - «Находится калитка. Ты увидишь её. Она открыта. За нею будет тропа. Иди прямо по ней, не сворачивая. Она выведет тебя в горы. Постарайся сегодня как можно дальше оказаться от этого дома. Всё остальное зависит уже от тебя. И, пусть поможет тебе твой бог!»
Женщина протянула руку, держа в руке ключ.
«Вот, оказывается, что она взяла у охранника»,- подумал Сирота, наклоняя голову.
Несколько секунд возни, и железный ошейник с цепью, издав при падении громкий звук, лежал на земле.
Сирота с испугом посмотрел на охранника.
«Не бойся. Твой сторож крепко спит. Уходи!»
Они стояли друг напротив друга. Совсем близко. Молодая красивая восточная женщина и кто-то, похожий на мужчину, или того, что от него осталось, в грязной порванной майке и, таких же, трусах.
«Всё кончено?! Свобода?!»,- пронеслось в голове у Сироты. Он попытался набрать полные лёгкие ночного воздуха, чтобы с облегчением вздохнуть, но боль от сломанных рёбер не позволила сделать этого. «Зачем ты это делаешь?»,- тихо спросил он.
Пошли долгие секунды ожидания, прежде чем женщина, так же тихо, ответила: «Я просто исполняю свой долг»,- и отвернулась.
Такой ответ озадачил Сироту.
«Какой долг? Кому ты что должна»,- недоумённо спросил он. Женщина молчала. Сирота положил свои грязные руки ей на плечи. «Всё же, я жду ответа. И как зовут мою спасительницу?»
Сирота ожидал услышать любой ответ, но тот, который прозвучал, шокировал его.
«Если маленькая девочка выросла во взрослую женщину, то это не означает, что русский солдат, спасший её много лет назад от неминуемой смерти, настолько постарел и изменился, что его невозможно было бы узнать»
Резким движением Сирота повернул женщину к себе лицом и всмотрелся в её глаза. Пошли долгие секунды, а затем, память в одно мгновение отбросила его назад и, в свете полной луны, он увидел расширенные от испуга глаза уже маленькой девочки, сползающей в пропасть. Тогда он успел в последний момент схватить её за руку.
«Извини, но я не могу принять такую жертву. Я остаюсь. Ведь по вашим законам тебя ожидает смерть»,- хрипло, выдавливая слова, проговорил Сирота.
Женщина встряхнула головой. «А всегда ли мы должны поступать по закону?! Есть ведь и другие законы. Чести и совести. Кстати, я слышала отрывок телефонного разговора. У вас есть человек со странным именем Крот. Он предаёт вас. За деньги. А теперь уходи! Обо мне не думай. Я сама позабочусь о себе. Ты теряешь время. А его совсем мало».
Оттолкнув Сироту от себя руками, женщина добавила: «Это всё, что я могла для тебя сделать, солдат. Не оборачивайся».
ГЛАВА 8
Горная тропа, начинающаяся сразу за калиткой, уводила Сироту в горы. Подъём был крутой. Бывший пленник, взвалив сумки на плечи, и помня совет освободившей его женщины, старался как можно дальше уйти от места своего заточения. Но ослабленный его организм, не позволял идти так быстро, как того хотелось. С каждым шагом сумки становились тяжелее. Сапоги на ногах, полученные от спасительницы, были немного не по размеру.
«Скоро они натрут ноги, но без них, мне совсем было бы плохо. Ведь туфли в горах, не обувь, а в сапогах, пусть и не по размеру, можно попытаться спастись. Видимо, женщина давно готовила мой побег, если собрала вещи, без которых в горах не выжить. Да, и узнала она меня, наверное сразу, как увидела»
С такими мыслями, Сирота подымался в гору. Сердце учащённо билось, Дыхание сбилось, но отдыхать было нельзя.
«Ещё немного. Ещё с полсотни шагов»,- успокаивал он себя.
Вдруг, за спиной неожиданно раздался треск. «Наверное, погоня»,- подумал Сирота, стараясь идти быстрее. Но ему это плохо удавалось. Ноги наливались свинцовой тяжестью.
«Нужен отдых. Хотя бы кратковременный. Иначе надолго меня не хватит».
А слышимый треск, учащаясь, становился сильнее.
«Всё! Больше не могу. Хотя бы три минуты отдыха!»,- Сирота остановился и оглянулся назад.
Внизу горело здание. Скинув одну из сумок, он нащупал и достал из неё бинокль. Наведя его на пожар и установив резкость, Сирота узнал горевший дом. Пожар уже набрал силу. Крыша дома полыхала, освещая двор, где всего каких-то полчаса назад, он сидел на цепи.
«Может, это плод моего воображения, но мне кажется, я вижу во дворе освещённую огнём фигуру женщины»,- тяжело дыша, подумал он.
* * *
А погоня, всё же, была, но только на следующий день. Сирота видел своих преследователей. Их было трое. Рассмотрев погоню в бинокль, в одном из мужчин, он узнал своего охранника. Но теперь, Сирота преследователей не боялся. Самое страшное осталось позади. В сумке, собранной ему женщиной было действительно всё, без чего не обойтись. Нож, фонарь, бинокль, банки с консервами, шоколад, хлеб, фляга с вином, легкое покрывало с камуфлированной окраской, два простых карандаша и, самое ценное,- подробная карта местности.
А навыки выживания в горах, приобретённые во время его службы в армии, были восстановлены довольно быстро. Некоторые свои действия Сирота производил уже интуитивно, и только потом понимал, почему в том или ином случае, делал именно так.
«Сначала оторваться, сбить со следа, потеряться, а потом искать путь возвращения домой»,- думая так, он всё дальше уходил в горы, и его уже было не догнать.
На третьи сутки своего бегства, Сирота уже позволил себе искупаться в горном ручье и сбрить бороду. Правда, её пришлось сначала срезать ножом, а потом только пользоваться бритвенным станком из своей командировочной сумки. В ней действительно всё было в сохранности. Не хватало только мобильного телефона, ко торый был разбит Бородачом. Но здесь, в горах, он был бы всё равно бесполезен.
Сбрив бороду, Сирота взглянул на свое отражение в ручье. На него глядело измождённое мало узнаваемое чужое лицо. Покачав головой, он развернул карту.
«Теперь можно подумать и о возвращении домой»,- подумал он, рассматривая свой пройденный путь, и сразу вспомнил Тайку.
* * *
Водитель автомобиля, мужчина средних лет, вёл свою «ФУРУ» к месту назначения. Он уверенно крутил баранку, следя за дорогой и думая о том, что скоро будет в Москве.
«Разгрузка. Новый груз, и вновь бегущее серое полотно дороги с километровыми столбиками, дорожными, ставшие родными, указателями, и полицейскими постами. Сколько тысяч километров уже пройдено по необъятным просторам России? Да, только ли России?! Побывал почти во всех странах Европы, выполняя заказ на поставку груза, что бы заработать деньги на семью, которую видел изредка.
«Дальнобойщики»,- так называют нас. Да, и правильно называют. Сколько лет, уже работаю им? В каких, только, переделках не пришлось побывать? Сколько раз жена просила бросить эту чёртову работу? А, сколько было дано ей обещаний на этот счёт? То, это будет последний год, то месяц, то рейс. Но, что бы жить, нужны деньги. Их нужно зарабатывать. А я умею только крутить баранку.
Поэтому, после непродолжительного свидания с семьей, вновь приходится садиться за руль автомашины, не зная, вернешься ли живым домой на этот раз. Вот и сын уже вырос, почти не видя своего отца».
Водитель автофургона, лениво протянув руку, выключил автомагнитолу.
«Каждый день одни и те же песни, одна и та же попса, ничего нового»
«Нервничает, чего-то»,- посмотрев на своего пассажира, подобранного недавно, подумал водитель.
«Глаза прикрыл, будто дремлет. Кого ты хочешь обмануть? Или я за всё время шофёрской работы не научился разбираться в людях? Когда просился добросить до Москвы, выглядел нормальным, немного задумчивым человеком. Худой, неимоверно, как будто с концлагеря выпустили. А за несколько километров до последнего уездного городишки, оставленного в стороне от объездной дороги, его словно подменили. Совсем другим стал. Ну, не хочешь разговаривать,- не говори. У каждого своё на душе. Тебе, наверное, тоже не сладко пришлось?»
Водитель мигнул светом фар, на знак встречного автомобиля, предупреждавшего, что впереди полицейский пост.
А пассажир действительно нервничал. Мысли путались в его голове. Всего несколько километров назад, он был почти у своего дома.
«Стоило сойти на въезде в город, и через полчаса, я бы обнимал Тайку и сына. Правильно ли я поступил? Не является ли это предательством с моей стороны по отношению к самым дорогим близким людям?»
Сирота, повернувшись к водителю, попросил остановить автомобиль.
«Значит я прав. Не спит он вовсе. Только притворяется. Всё видит, что делается на дороге. Может зек? Сбежал с зоны, потому и худой такой? Нет, на преступника он не похож», - думая так, водитель выполнил просьбу пассажира. А когда тот выходил из кабины, вдруг неожиданно для себя, проговорил: «Ты, я вижу, не хочешь встречаться с полицейскими инспекторами. Я не буду спрашивать почему. Надеюсь, у тебя на это имеется веская причина. Тебе нужно в Москву? Я остановлюсь в полукилометре после полицейского поста, что бы вновь подобрать тебя. Я не буду лезть в твою душу. Просто довезу до столицы. Решать тебе. У тебя будет на принятие решения тридцать минут. Больше ждать не смогу. Мне нужно спешить».
Дверь кабины захлопнулась, и машина плавно тронулась с места, оставив на ночной дорожной обочине усталого путника.
* * *
Не прошло и получаса, как опять, в этой же кабине автофургона, ехали двое. Водитель, ведя автомобиль, внимательно следил за дорогой, а его пассажир, задумчиво глядя в окно, обдумывал свои дальнейшие действия.
«Всё же, я поступил правильно. Необходимо довести дело до конца. Иначе всё, что мне пришлось пережить, окажется напрасным, и на цепи, на которую был посажен я, будет сидеть другой, если уже не сидит в это время».
«У вас есть человек со странным именем Крот. Он предаёт вас. За деньги»,- Сирота, не раз, вспоминая эти слова женщины, сказанные ему перед освобождением, раздумывал над их смыслом. В их отделе не было ни одного человека по фамилии или имени “Крот”, или кого бы так называли за глаза. Но кротами зовут тех, кто предаёт своих, кто работает на других.
«Так кто же, этот крот? Где находится? В городском следственном отделе? В полиции? В прокуратуре? Или вообще в Москве?»
В который раз, Сирота перебирал в голове всех своих коллег по работе. Все они казались порядочными людьми, надёжными товарищами, неспособными на предательство.
«Может женщина ошиблась, и не так поняла телефонный разговор? Но тогда, почему в последний день ко мне было более пристальное внимание со стороны охранника?
Если я, уже проделал долгий путь, то стоит ли останавливаться, когда почти достиг цели? Коль, я смог уйти от погони в горах, найти дорогу, что бы выйти из них, покинул Кавказский регион, пробираясь в основном ночами пешком и гоп стопом, сумел сбежать от полицейского, пытающегося меня задержать, то остановиться сейчас, значит перечеркнуть всё. Смогу ли я сам простить себя за это?»
Сирота, наблюдая из-под прикрытых глаз за движущимся полотном дороги, припомнил обстоятельства того случая, когда инспектор дорожной полиции задержал его. Это произошло четыре дня назад. В тот день, Кавказ остался за спиной, и Сирота, думая, что все опасности минули, успокоившись, сидел на пассажирском месте грузового автомобиля, почти такого же, в каком едет он сейчас. Показавшийся впереди полицейский инспектор, взмахнул жезлом, указав водителю остановиться. Проверив у того документы и накладные на груз, он, обратив внимание на Сироту, попросил и его предъявить паспорт. Не видя в этом ничего особенного, Сирота протянул своё служебное удостоверение.
Полицейский, просмотрев его, окинул внимательным взглядом их обладателя, затем снова, уже не спеша, прочитал все записи в удостоверении. Что его насторожило,- неизвестно. Толи худой человек, предъявивший серьёзный документ, не очень был похож на того, что изображён на фотографии в нём, толи инспектор посчитал, что удостоверение фальшивое? Он попросил Сироту взять свои вещи и пройти в помещение стационарного поста для проверки.
«Может меня разыскивают? Ведь прошло столько времени со дня моего исчезновения?!»,- подумал Сирота, выполняя распоряжение полицейского офицера. Но, когда на посту, тот, положив взятое им удостоверение на стол, и куда-то позвонив, перешёл с русского языка на свой, местный, Сирота заметил, что инспектор взволнован.
Чем бы это всё закончилось неизвестно, но подвернувшийся через минуту случай, беглец не использовать не мог.
Визг тормозов, звук удара и скрежет металла, -слились вместе. А через мгновение раздался оглушающий взрыв. Сирота, посмотрев окно, увидел в 30 метрах от поста полыхающий бензовоз с врезавшимся в него джипом. Полицейский от неожиданности замер, а Сирота, схватив со стола своё удостоверение, выскочил из помещения.
Ему удалось убежать.
Может, инспектор дорожной полиции, махнув на него рукой, отказался от преследования, видя, что творится у поста, а может он, опешив, не сразу пришёл в себя? Так или иначе, но с того момента, Сирота старался избегать встреч и общения с полицией. Днём, он, найдя укрытие, отлёживался, а с наступлением темноты, пусть и медленно, но всё, же продвигался вглубь России.
Водитель фуры, повернув баранку, принял немного вправо, пропуская обгонявшую спешащую иномарку. Фары автомобиля осветили дорожный указатель. «Москва, сто двадцать километров. Осталось совсем немного»,- проговорил он вслух, заметив, как при этом, вздохнул его пассажир.
(Продолжение на следующей странице.\Кривенко И.И